Дорский поговорил с тренером, который прошел все уровни нашего футбола.
«Крылья Советов» – возможно, самое приятное явление российского футбола последних двух лет. В 2021-м команда Игоря Осинькина разорвала ФНЛ, установив рекорд лиги по очкам, и дошла до финала Кубка России, а в прошлом сезоне успешно залетела в РПЛ, заняв восьмое место. Александр Дорский поговорил с Осинькиным о правильной характеристике игры «Крыльев», особенностях Антона Зиньковского и недостатках детского футбола в России.
***
– Зимой вы говорили: «Мы понимаем, что нельзя жить одним днем: нужно готовить футболистов, давать результат и быть в полной готовности к возможным расставаниям». «Крылья Советов» – клуб, готовый к уходу игроков?
– В середине прошлого сезона от нас ушли шесть игроков: Пруцев, Сергеев, Чернов, Бегич, Кабутов, Зеффан. Плюс мы лишились Иванисени. Сейчас только две потери – Зиньковский и Сарвели, но, возможно, это даже более тяжелая ситуация.
После ухода Сергеева мы никого не покупали в атаку, там играли Глушенков и Сарвели, которые вместе выступали еще в «Чертаново». Да, у нас не было полноценной девятки, но ребята понимали и друг друга, и мои требования.
Этим летом у нас уже нет такой истории – на всех позициях. Да, есть Пиняев, но наивно рассчитывать, что парень 2004 года рождения сыграет все матчи без замен, как это делал Зиньковский. Полноценной замены Сарвели у нас нет.
То есть на двух позициях у нас нет футболистов, которые почти гарантированно выдержали бы все 30 туров. Плюс, возможно, будет Кубок РПЛ – глубина состава должна быть даже больше, чем в прошлом сезоне.
Поэтому ответ: нет, мы не готовы. Зиньковский отдал девять голевых передач, Сарвели забил девять голов – интерес к ним логичен. Но, как тренер «Крыльев Советов», я надеялся, что в итоге что-то сорвется и лидеры как можно дольше останутся в Самаре.
– Уходят два лидера в одной линии – и им нет прямой замены. В вашей карьере уже было такое?
– Думаю, как раз зимой, когда ушли Чернов и Бегич – основные защитники «Крыльев» во второй половине осени 2021-го. Мы остались лишь с Солдатенковым и Божиным. В последние дни трансферного окна успели привезти Барача и Гапонова.
Теперь не хватает атакующих игроков. Надеюсь, с этим мы разберемся так же успешно, как с заменой центральных защитников.
– Прямо перед возобновлением сезона в «Крылья Советов» перешли два центральных защитника. Насколько сложно было вписать их в игру? Пришлось что-то менять?
– Было непросто при начале атак. Да, был Солдатенков, который знаком с нашими требованиями, умеет довольно качественно пасовать, но общей скорости принятия решений нам не хватало. В начале весны мы давали ненужные паузы, мяч двигался медленнее, чем нужно. Со временем Барач и Гапонов привыкли.
Во второй части сезона в среднем за матч мы пропускали чаще, чем осенью, но по статистике качество обороны осталось примерно на том же уровне. Были большие проблемы со стандартами в апреле-мае, но это отдельная тема.
Проблема на старте в РПЛ: много открытого пространства при потере мяча. Также не хватало качества в оборонительных единоборствах
– После выхода в РПЛ вы говорили: «Есть некоторые опасения. У любой команды, тренера, игрока они должны быть». Какие были у вас?
– Мы оперлись на игроков, выигравших ФНЛ, поэтому было не очень понятно, как мы перенесем игру на РПЛ. Спустя год допускаю, что при выходе в финал Кубка России-2020/21 «Крылья Советов» где-то недооценили, в чем-то нам повезло. В лиге доказывать соответствие ее уровню нужно каждую неделю.
Первый матч с «Ахматом». Сарвели не реализует момент – тут же серия рикошетов, и Уткин забивает на 6-й минуте. «Ахмат» – опытная команда, стали играть по счету. Мы не справились с этим: так бежали отыгрываться, что сильно раскрывались. Нас за это наказали – после 20-й минуты было уже 0:2.
Этот матч показал, что нам нужно по-новому смотреть на игру.
– Что это значит?
– Мы оказывались слишком раскрытыми в момент, когда нужно было быстро вернуть мяч. Эта проблема присутствовала даже в ФНЛ – отсутствие нужной плотности на большом пространстве.
– Еще – про сомнения из-за отсутствия опыта. У вас они были насчет себя, потому что до этого вы почти не работали в РПЛ?
– Если честно, об этом не думал. Понимал, что будут трудности, но мы найдем решение. Разделить, где заканчивается тренер и начинается команда, не могу, слишком тяжело.
– После трех поражений в трех стартовых турах вы отмечали, что «Крылья Советов» не готовы к скоростям и жесткости единоборств. Почему эта привычка не выработалась в Кубке, где вы играли, например, с «Динамо» и «Локомотивом»?
– С «Динамо» мы забили в первой-второй атаке, после чего нас закрыли на нашей половине поля, не могли зацепиться за мяч даже в середине. Правда, в быстрых атаках создали много моментов.
С «Локомотивом» у нас был хороший отрезок после того, как счет стал 0:1, но это не значит, что так мы должны играть всегда. Я до сих пор не понимаю: это нам позволил «Локомотив» или мы смогли забрать инициативу?
Когда ты постоянно играешь на высокой скорости, привыкаешь к этому, переносишь их и на тренировки. В Кубке у нас было пять матчей с командами РПЛ, они шли не друг за другом.
Но дело не только в скорости, мы не выдерживали и борьбу. Иногда индивидуально проигранное единоборство приводило к слишком большим проблемам – в РПЛ они возникли с первого же матча. По антропометрии «Крылья» – не очень мощная команда, мы не могли часто оставаться в ситуациях 1-в-1, поэтому пытались прогрессировать за счет плотности, командных взаимодействий.
– Сейчас вы упомянули о том, что сохранили костяк из ФНЛ. Еще по ходу сезона говорили, что вам настоятельно рекомендовали серьезно поменять состав. Это были люди из клуба?
– Когда проиграли три тура, встречались и в клубе, обсуждали, как не повалиться дальше. Это абсолютно нормально.
Не могу сказать, что мы совсем отказались от усиления.
Например, еще перед сезоном начали переговоры с Гленном Бейлом, так как нуждались в глубине на позиции правого защитника. Вопрос, возникший уже на старте чемпионата – недостаток качества в оборонительных единоборствах, в том числе на стандартах. Из-за этого взяли в аренду Бегича – нам повезло, что он оказался лишним легионером у «Рубина».
Но это точно и не резкие движения.
«Крылья» – атакующая команда? Почему часто отказываются от прессинга (и как подстраивались под особенности Зиньковского)
– В прошедшем сезоне «Крылья» часто называли атакующей командой. Насколько вы согласны с этим?
– Почему-то в России любят вешать ярлыки. Чаще всего это делают люди, которые не смотрят все матчи, ориентируются лишь на две-три игры, подборку моментов.
Если уйти от ярлыков, скажу, что главное – баланс. При разборах две трети времени посвящены атакующим действиям. Возможно, это перекос.
– Мне не хочется вешать ярлыки, но я не очень понимаю, как без оговорок можно называть атакующей команду, которая находится на 15-м месте по высоте линии обороны и интенсивности прессинга.
– Сверхсекрета в том, что «Крылья Советов» не так много прессингуют, нет. В личном разговоре тренеры РПЛ показывают, что понимают, почему так происходит.
«Крылья» действительно в большей степени контратакующая команда. Мы не можем оказывать давление 1-в-1 по всему полю, как это делают «Аталанта» и «Торино». Из-за подбора игроков в обороне мы больше защищаемся зонно, плотность игры другая – например, из-за того, что у нас больше игроков смотрят в атаку. Или из-за недостатка габаритов – в первой части у нас много играл Пруцев. Конечно, он знает, как отбирать мяч, но в единоборствах против крупных футболистов ему непросто.
При этом у нас есть быстрые игроки – и не на пять, а на двадцать-тридцать метров. Поэтому «Крыльям» нужно пространство за спиной обороны соперника. Мне кажется, иногда после отборов в средней части поля у нас получались атаки, которыми можно гордиться.
– В части прессинга вам пришлось перестраиваться после выхода из ФНЛ?
– В ФНЛ было гораздо больше матчей, когда соперник парковался, поэтому мы были должны оказывать давление сразу после потери. Это было обязательно. В РПЛ – в основном когда проигрывали по ходу матча.
Наверное, в ФНЛ у нас было даже больше вариантов ведения игры. Когда нам нужно было забивать в конце матчей, играли в два нападающих: Сергеев хорошо играет головой и по меркам РПЛ, а Егор Голенков – вообще блестяще. В таких ситуациях справа у нас выходил Кабутов – он умеет раскачать соперника и точно доставить мяч в штрафную. Ежов – топ-игрок на пространстве даже по меркам РПЛ, но, конечно, при таком характере матча ему было не совсем комфортно.
В РПЛ было лишь два матча, когда соперники очень низко садились – «Урал» в первом круге и «Нижний «Новгород» во втором. В матче с «Нижним» было видно, что мы не готовы – до этого они в нескольких матчах встречали повыше, прямо перед игрой с нами вышли на «Зенит» с четырьмя защитниками. Пруцев и Иванисеня пропускали матч с «Нижним» – и мы так и не придумали, как выманить соперника повыше.
– Когда «Крылья» играют против трех центральных защитников, при обороне Зиньковский поднимался к нападающим, а Ежов опускался ниже и играл по левому латералю. Такое распределение ролей между ними было всегда?
– Перед «Крыльями» их пути расходились на полтора года, и, наверное, в Самаре Антон и Рома встретились немного в разном статусе. Зиньковский был уже сформированным атакующим игроком для РПЛ, а Ежов боролся за место в основе с Кабутовым.
Да, на флангах мы по-разному строили игру. Это касается и атаки: Зиньковский в основном играл широко, но бежал за спину реже Ежова. Рома очень в этом прибавил – раньше его прием мяча не позволял создавать остроту. В части позиционных атак ему очень помог сезон за «Крылья» в ФНЛ – пришлось учиться быстрее действовать при уходе с фланга в середину, активнее взаимодействовать с партнерами при коротких розыгрышах.
– Насколько сложно объяснить фланговому полузащитнику, что тот должен возвращаться назад, хотя игрок с другого края чаще остается впереди?
– Вообще не сложно. Да и не могу сказать, что Ежов постоянно бежал назад, а Зиньковский – нет. Возможно, в обороне Антон не слишком интенсивен, зато в атаке он делает много энергозатратных долгих обводок. Зиньковский пытается обыграть, останавливает мяч, затем снова идет в дриблинг – это очень непросто. Восстанавливаться после таких эпизодов сложнее, чем после пятисекундных действий.
Зиньковский и Ежов – разные, поэтому по-разному действовали и фланговые защитники. В паре Зиньковский – Горшков лидером в атакующих действиях был Антон, поэтому Юре приходилось внимательнее анализировать моменты, понимать, как действовать, если вдруг в оборонительном эпизоде он оставался один.
Горшков вообще приходил во взрослую команду «Чертаново» как атакующий полузащитник. Дальше стал опорником, постоянно на фланге обороны он заиграл только в сезоне-2018/19. Конечно, сначала возникали проблемы с выбором позиции, игрой головой. Сейчас Горшков физически окреп и лучше читает игру.
– Если бы в прошедшем сезоне «Крылья» интенсивнее прессинговали, год можно было бы назвать идеальным?
– У меня были команды с хорошим давлением. В Тольятти мы играли 4-3-3, где в центре поля действовали Евгений Песегов, Алан Дзагоев и Артур Юсупов. У всех – два сердца, за их счет мы высоко прессинговали.
Я много работал во Владикавказе – там очень интенсивная игра, где умеют встречать 1-в-1. Там у всех игроков это в крови.
Не буду говорить про идеальный год, но то, что сейчас «Крылья» не всегда идут в давление – мое небольшое усилие над собой, мне нравится быть более агрессивным.
Осинькину не хватает футбола на улицах. Считает, что чему-то научить можно даже взрослого игрока
– Зиньковский – один из самых ярких дриблеров РПЛ. Почему у нас так мало игроков, которые лезут в обыгрыш?
– Сказать «Давайте сделаем вот так, тогда все изменится» невозможно. У детей мало футбола, потому что с улиц они ушли. Во дворе десятилетний мальчишка играл и с 7-летними, и с 13-летними, и со взрослыми. Если он хотел, он подстраивался под обстоятельства: здесь нужно раньше отдать, здесь взять игру на себя. Теперь этого разнообразия в дополнение к тренировочной работе нет.
Важно понять: детский тренер – больше учитель. Мне не хотелось бы, чтобы моему внуку тренер сказал: «Давай выиграем». Нет, его нужно обучить, чтобы он потом выигрывал.
Но первые шаги должны быть организационными и идти не от тренеров, а, наверное, от РФС и даже Министерства спорта. В школах должны быть дополнительные уроки футбола – в этом направлении мы чуть-чуть движемся. Только академиями не вытянуть то, что потеряли, уйдя со дворов.
Конечно, в академиях нужна более ранняя специализация. Но это все равно занятие, где есть тренерское задание, то есть лишь часть решения проблемы. Нужны ситуации, когда при ошибке ребенка не будут ругать, в том числе он сам. Мы давим больше, чем нужно, думая о результате.
– Вы когда-нибудь пытались ограничить Зиньковского?
– Наверное, все-таки пытался найти баланс между тем, что дает его обводка, и командой. То же самое касается Сарвели и Ежова.
Иногда я могу передавливать, но в голове есть понимание, что дриблинг может принести пользу. Во Владикавказе я работал с Арсеном Хубуловым – он вообще мотался на юношеском уровне, гораздо больше, чем Зиньковский. Если я лишал бы Хубулова этой возможности, я лишал бы его футбола, он приходил чисто для обводок.
В академии Коноплева я был не только тренером, но и спортивным директором в 2006-2008 годах. В тот момент мы сделали одну тренировку в день (многие хотели две-три), второе занятие могло быть только на технику или акробатику.
Кроме того, у нас был неполноразмерный манеж, примерно 42 на 30. С 18:00 до 21:00 в академии не было тренировок, ребята просто играли в футбол в манеже. Рома Зобнин и Гриша Морозов 1994 года играли, например, против Кутепова, который старше их на год, или Дзагоева, вообще родившегося в 1990-м. Так мы организовывали дополнительную тренировку, которую ребята фактически проводили по желанию.
Тренерского контроля там не было, ребята сами следили за правилами, сами понимали, что им нужно сделать для победы. Могли играть не на все поле, а, например, на маленькие ворота.
Руководители, желающие организовать что-то максимально полезное, найдут выход. То, что ребята академии Коноплева взяли друг от друга в манеже – не меньше того, что им дали тренеры.
– В «Чертаново» такого не было?
– Там стадион находится в пяти-семи минутах ходьбы от места, где жили ребята. Школа – еще в пяти-семи минутах. Маленькие площадки были задействованы, но не так активно, как в академии Коноплева.
Сила «Чертаново» была в другом. Николай Ларин и Дмитрий Поляцкин создали по-настоящему семейную атмосферу – ребята всегда были практически под родительской опекой.
– После какого возраста игрока развить невозможно?
– Есть понятие золотого периода в физических качествах, технических способностях.
Самые техничные игроки родились практически с мячом, то есть сразу пошли на футбол, получали качественное образование с первого дня в академии. Те, кто поздно пришел, после 13-14 лет, обычно выделяются за счет двигательных качеств. Безупречного понимания футбола, как у мировых звезд, у них уже не будет.
Некоторые взрослые тренеры считают, что они не должны обучать игроков – те, кто попал в профессиональную команду, должны все уметь. Я прошел все тренерские этапы и считаю по-другому: нужно максимально вкладываться в игроков на любом этапе.
Убежден, что взрослый игрок может прибавлять не только в тактическом, но и в техническом плане. Хотя, конечно, это уже не золотой период, ограничения будут. В профессиональном футболе прямого обучения техническим действиям нет, но в рамках комбинаций, тактических перестроений с мячом тренер может повлиять на скорость работы с мячом, рациональность действий – например, прием не в два касания, а в одно.
Зиньковский стал чаще уходить в центр и по-другому навешивать. Глушенков – скорее девятка, Пиняев – акселерат только из-за отношения к футболу
– Вы говорили, что Зиньковский стал более разнообразным. В чем?
– Раньше он был чисто фланговым игроком – теперь спокойно заходит в инсайдные зоны. Поэтому возросло число встреч с мячом около или в штрафной. Раньше Антон все-таки принимал большинство передач либо в ширине, либо в глубине. Ширина была и сейчас – тогда в инсайдные зоны подключался Горшков, это было отработано.
Еще один момент – Зиньковский по-другому подает.
– По-другому – это как?
– Подача не в штрафную, а конкретному игроку. Точки, куда нужно подавать или простреливать, обговариваются, потому что из-за дефицита времени в игре не всегда удается поднять голову перед передачей. Это больше работа на инстинктах – и Зиньковский сильно добавил в качестве подачи.
– Глушенков в первой части сезона не имел места в старте и мог выходить на позиции атакующего полузащитника. После ухода Сергеева Максим стал нападающим – и забил пять. В какой роли видите его в новом чемпионате?
– Скорее всего, как девятку.
Я дважды его использовал как нападающего – в 2018-м он играл вместе с Сарвели в «Чертаново». Тогда мы говорили, что у нас две ложные девятки, потому что в тот период Глушенков был не таким крепким, вести постоянную силовую борьбу как форвард он не мог. Сейчас Глушенков уже скорее был девяткой, хотя мы делали все, чтобы соперник не понимал, кто первый нападающий – Глушенков или Сарвели.
Глушенков всегда ориентируется на мяч, хорош в стенках. Поэтому, конечно, это не классическая девятка. Если вдруг мы ее найдем этим летом, Глушенков превратится во второго нападающего. Но скорее, если и подпишем, как раз второго форварда.
– Еще одна свободная позиция для старта – левый полузащитник. Понятно, что на нее претендует Пиняев. Почему в его возрасте лучше выходить на 15-20 минут в РПЛ, как это было в прошлом сезоне, а не играть 65-70 минут в ФНЛ?
– Мы хотели, чтобы Пиняев играл побольше, но в итоге он вышел в старте только в двух кубковых матчах. Зиньковский и Ежов не пропустили ни одного матча ни по травмам, ни по желтым карточкам. У них за шесть-семь туров до конца было по три предупреждения, но оба умудрились обойтись без четвертого. Понятно: если бы не было Зиньковского или Ежова, в старте вышел бы Пиняев.
В «Крыльях» на тренировках он сталкивался с достаточно серьезным сопротивлением. Весной помешала пара мелких травм, когда мы задумывались о его выходе с первых минут.
Психологически он уже готов к РПЛ. В этом сезоне ему точно будет легче, чем если бы он только сейчас поднялся из ФНЛ. Хотя, вероятно, и игра в ФНЛ принесла бы определенную пользу.
– Пиняев получал мышечные травмы. Это связано с его физическим развитием, в том числе работой в зале?
– Мышечные травмы бывают и у сухих игроков, и у плотненьких, как Пиняев. У него не было большого количества травм, чтобы беспокоиться. В сезоне-2020/21 за «Чертаново» он пропустил достаточно много, но его просто перекусили, травмировали голеностоп.
Пиняев – современный парень, который анализирует свои тренировки. Он может задавать вопросы, спрашивать совет. Его кто-то может называть акселератом, но если Пиняев и акселерат, то в первую очередь из-за своего подхода к футболу.
– Еще один яркий молодой игрок «Крыльев» – Коваленко, пришедший зимой. Вы говорили, что не знали его по «Чертаново».
– Коваленко был в московском «Динамо», отставал в физике. Настолько, что после отчисления в «Чертаново» сначала играл во второй команде. У него непростой путь.
В прошлом октябре мы с помощником Михаилом Семерней смотрели матч сборной России 2003 года рождения, за которую играл Пиняев. Заметили парня, который сделал несколько классных действий в середине поля. Потом узнали его фамилию, Семерня сказал: «По-моему, он из «Чертаново».
В феврале Коваленко приехал в «Крылья». Конечно, отчасти ему помогло стечение обстоятельств – дефицит игроков в середине поля, но все равно скорость перехода из юношеского во взрослый футбол впечатляет.
Зачем Осинькин заходил в тонущую «Кубань» в 2016-м? Что – шаг вперед для «Крыльев»?
– Вы работали тренером на всех уровнях. Насколько это необходимо для попадания в РПЛ?
– Думаю, не стоит обобщать, у всех свой путь. У Семака, Карпина, Кержакова, Березуцких, Игнашевича есть имя, которое позволяет быстро найти место во взрослом футболе. Но у них есть не только имя – конечно, и знания после стольких лет игры на самом высоком уровне. Во всех странах у таких людей есть небольшое преимущество – это нормально.
Моя дорога получилась длинной, но я ее не стыжусь, а ей горжусь. На каждом этапе я должен был обучать футболистов – всегда есть что сказать. На детском уровне работали над техникой, во взрослой команде Тольятти – над формированием юношей из лучшей на тот момент академии страны.
За «Крылья» в ФНЛ играли Комбаров, Гацкан, Полуяхтов, Фролов, Кабутов – опытные ребята, было интересно, как они отреагируют на моменты обучения.
– Вы рассказывали, что при переходе из «Чертаново» в «Крылья» как раз волновались о том, как тренера почти без опыта работы в РПЛ примут взрослые футболисты. Все прошло безболезненно?
– Настороженность была. «Крылья» вылетели в ФНЛ, а уже через неделю стартовал новый сезон. Приехало много новых игроков, в том числе из «Чертаново». Еще оставались иностранцы, которых нужно было трудоустраивать. Сначала на тренировках работали 30 человек – понятно, что кто-то сомневался.
Мы еще и плохо стартовали: три поражения и ничья в шести турах. Физически настороженность чувствовалась. Но мы как-то прошли этот период, стабилизировали состав – и доверие пришло.
– Как тренер чувствует настороженность и доверие?
– Всегда понятно по реакции на подсказ, реплики от игроков. Ну и результат – конечно, легче, когда побеждаешь.
Гацкан как-то сказал: «Да все нормально, Витальич, хорошие ребята подъехали, сейчас несколько матчей выиграем, и все встанет на место». Гацкан – человек, сделавший себя сам, к нему прислушивались все.
Очень важным в раздевалке был Полуяхтов. Золотой человек. Очень четко понимал, когда нужно подсказать, когда нужно похвалить, а когда нужно напихать.
Опытные ребята играли не всегда, но их значение для рекордного сезона в ФНЛ огромно.
– Вы привели примеры доверия. А как выглядела настороженность?
– Конечно, она проявлялась в отношении к игре. Например, Зеффана поменяли в перерыве игры в Красноярске, потому что на поле он показывал, что ФНЛ – не его уровень. Его расхлябанность лишила «Крылья» нескольких очков.
Мы посадили Зеффана на лавку – это сработало. Потихоньку он поверил, что сезон в ФНЛ будет полезен.
После вылета из РПЛ Зеффан говорил: «Отпустите, если я буду в ФНЛ, меня перестанут вызывать в сборную Алжира». Получилось так, что из ФНЛ его вызывали, а после выхода в РПЛ – перестали.
– Вы не боялись, что после вылета с «Кубанью», когда вы пришли за четыре тура до конца, вас уже не позовут в РПЛ? Зачем вообще было тогда соглашаться, если команда явно стояла на вылет?
– Я принимал его как вызов. Мы разговаривали с руководством еще за два-три тура до назначения, когда еще можно было спастись.
Шанс был уже и при мне, но конкуренты набрали слишком много очков. Мы сделали все что могли. Когда бываю в Краснодаре, люди благодарят за тот небольшой отрезок. Хотя это начало конца «Кубани».
Удивительно, но после «Кубани» меня заметили – пришло несколько предложений. Я поехал в «Сокол», побыл там неделю – и контракт не подписали. За это время другие команды нашли тренеров, и я остался без работы. Но так я попал в «Чертаново» – тогда аутсайдера ПФЛ – чему сейчас только благодарен.
Поэтому «Кубань» – и опыт работы в очень стрессовой ситуации (мы выиграли два матча из четырех в чемпионате, думаю, это неплохо), и повышение узнаваемости меня как тренера. Жалеть не о чем.
– Этим летом вы продлили контракт с «Крыльями». Каким должен быть следующий сезон, чтобы вы сказали: «Да, это следующий шаг»?
– Расти должны не только игроки и тренеры, но и клуб. Хотелось бы, чтобы мы все соответствовали более высоким требованиям.
В прошлом сезоне «Крылья» заняли восьмое место. Да, могли чуть выше, но в целом мы на своем месте. Реальной возможности замахнуться на зону, которая раньше называлась еврокубковой, у нас не было.
Поэтому попадание туда – вполне себе следующий шаг.
телеграм-канал Дорского
«Крылья Советов» разбирают. Зимой потеряли 5 игроков старта, теперь продали Зиньковского и Сарвели
Зиньковский в «Спартаке» – не такой уж и логичный трансфер. Разбираем причины
Фото: premierliga.ru; РИА Новости/Владимир Песня; vk.com/fcchertanovo; afbk.ru; kc-camapa.ru
Источник: sports.ru
